ПСИХОДРАМА – В ДЕЙСТВИИ

Современный человек не в силах избежать психологических проблем. Чтобы со стороны увидеть некоторые из них, в частности свои, я побывала на І Всеукраинском фестивале психодрамы. Отец этого направления психотерапевтической помощи– Якоб Леви Морено. Существует легенда о встрече Морено с Фрейдом. Молодой врач заявил Фрейду: «Я пойду дальше того места, где вы остановились. Вы разрешили пациенту говорить, я разрешу ему действовать».

КОГДА НЕРВЫ ОБОЖЖЕНЫ ТИШИНОЙ

В большой группе (на первом занятии, открывшем фестиваль) и давно практикующие специалисты, и новички – все участвовали на равных. Проводил занятие «Как нарушить тишину с помощью психодрамы» Яков Наор из Тель-Авива. Подтекстом служила взаимосвязь двух сил внутри человека: желания использовать свой голос для того, чтобы говорить правду, выражать чувства,– и желания молчать, подавлять и контролировать тайны, трудные воспоминания. В мире, полном конфликтов, многие выбирают спасительное молчание. И оно накапливается, создает эмоциональные и телесные блоки. Задачей большой группы было изучить психодраматический способ вернуть себе потерянные и неслышные голоса и нарушить традицию молчания и тишины.

Сначала участники хаотично перемещались по залу и устанавливали зрительный контакт друг с другом. Затем пришел черед тактильного общения: уточнение границ Я происходило в процессе толкания. Его посылы на разных этапах отличались: «Я не против тебя – я за себя», «Я толкаю потому, что хочу быть своим собственным центром», – вплоть до восприятия партнера как воплощения негатива: «Я борюсь за свою жизнь, я злое и голодное животное». Действительно, в бесконечных попытках «всем понравиться» мы порой забываем о собственных интересах, иногда важно непреклонно отстаивать их. В конце концов потребовалось сказать партнеру честно, за что бы вы боролись в реальной жизни – за детей, страну и т.п. Что не так уж легко: отнюдь не все ценности, которые мы умом признаем достойными борьбы, было бы под силу защитить в силу личного темперамента.

Вообще движению в психодраме отводится значительное место. Так же, как и сочетаемостным возможностям участников. Необходимо было, например, разбиться на группы по цвету глаз, а затем прорекламировать «свой цвет». Еще одним этапом коллективного постижения была задача рассказать силами небольшой группы в движении, без слов некую историю, меняя лидера: то есть повторять на ходу за временным руководителем его порой непростые жесты. Подчиняясь ритму, иногда обнаруживаешь тягу к совершенно неожиданным жестам, не останавливает даже то, что за тобой их придется повторять остальным. Такая спонтанность имела для меня особенно острое выражение в основополагающем эпизоде занятия. Необходимо было «разбить стену тишины»: показатьгруппкой сценку, предварительно обсудив, что мы знаем о тишине, что замалчиваем. Став – неожиданно для себя – одним из главных действующих лиц (основная часть группы изображала стену, а мы, две девушки, общались по обе стороны от нее), опять же по какому-то внутреннему побуждению я оказалась человеком, который не принимал попытки партнера достучаться, жестами и паническим перемещением по залу отказывая в отклике; пока наконец не наткнулась на стулья – то есть пути к отступлению не было, как не было у меня и определенного плана реагирования. Так – один на один с подсознательными импульсами – пришло решение: принять другого человека, ответить ему тем, чего он ожидал. Надо ли говорить, что чаще всего так и бывает: будучи прижатым к стенке, делаешь единственно верный шаг. И отчего бы не протянуть руку раньше, пока ситуация не обострилась?

 

ВОИТЕЛЬНИЦА, ОНА ЖЕ БАБА-ЯГА

Дальнейшие занятия на фестивалях проходили в форме мастер-классов (под рубриками «Психодрама для психологов», «Психодрама для семьи», «Решай проблемы играя», «Психодрама для бизнеса», «Психодрама для развития личности»). Меня заинтересовала мастерская  Виктора Мозгового «Архетипический образ воина и воительницы»:найти путь к своей истинной женской или мужской роли, дабы не брать на себя не свойственную. В группках мы проговорили свои проблемы, в результате чего выкристаллизовались и были разыграны несколько историй с архетипическими персонажами (в частности, «Принцесса ждет принца»; в ней одним из выводов стал следующий:«Женщина должна четко артикулировать свои желания, проговаривать свои мысли, чтобы избежать недопонимания»).

 

СТАНИСЛАВСКИЙ FOREVER

 

Два фестивальных вечера завершались выступлениями плейбек театров – «Отражение» (существует с 2001 года) и «Дежавю». Кто-нибудь из присутствующих рассказывал беспокоящую его историю, событие или сон, их разыгрывали в репликах непрофессиональные, но очень чуткие актеры-психодрамтерапевты, ситуация таким образом получала объемное изображение, способное натолкнуть на неожиданные выводы и побудить к принятию решения, чаще всего позитивного (хотя реплики-«отражения» актеров допускали выбор любой из возможностей, предлагали и негативный угол зрения в том числе). Увидев свою проблему со стороны, зритель, оказавшись в одном лице драматургом, режиссером и актером своей собственной драмы, находил выход из ситуации, которую без спонтанного взгляда затруднялся расшифровать. Считается, что в основу такого «театра импровизации» легли идеи Станиславского.

 

 

ОТЦЫ И ДЕТИ

 

На мастер-классе Ларисы Поддубной и Натальи Коваль «Притягательное очарование крепких семейных уз» предполагалось найти ответы на вопросы, связанные с отчужденностью, с одной стоорны, и необходимостью в конце концов «сепарироваться», отделиться, возникающие в круге общения родителей и детей. Как удержаться от желания помочь, проконтролировать, «подстелить соломку»? как принять инаковость ребенка, право на ошибки и собственный опыт? как уже взрослому «ребенку» найти силы вырваться из-под родительской опеки? как сохранить хорошие отношения с родителями и строить свою жизнь, опираясь на собственные ресурсы?

Многих присутствующих беспокоила проблема свободы и несвободы в браке. Занятие происходило в несколько этапов. Обсуждение в группах выявило, что в крепких семейных узах важны баланс свободы и близости, отсутствие давления; «узы» должны быть в радость, такая тесная связь дает сохранение традиций, чувство, что тебя понимают. Немаловажна и «зрелая любовь», одним из свойств которой является отсутствие собственничества. Далее участники разбились на группы по внутреннему самоощущению: кто-то видел себя ребенком, кто-то – родителем, кто-то – бабушкой и дедушкой. Каждая группа должна была разыграть нечто вроде обращения к двум другим. «Дети» призывали верить в них, уважать их выбор, не давить; «родители» хотели, чтобы дети не сомневались в них и относились бережно. Пожелания часто совпадали или сочетались, являя собой две стороны одной проблемы: «дайте время для свободы» и «уделите время», «не жертвуйте собой» и «не требуйте жертвы от других» – как часто именно из-за зыбкости границ, из-за подмены возникает непонимание.

 

ЛЮБИТЕ СЕБЯ ЛЮБЫМИ!

 

Роль наглядности в психодраме трудно переоценить. Она – и на уровне рисунков (изобразить связи внутри семьи, взаимное расположение ее членов, характеризующее степень их близости и влияния). И в ролевых сценках, подобных семейным расстановкам, когда человек в беде, ставший протагонистом, с помощью тех, кто согласился занять место его близких, отчетливей видит истинное положение вещей. И в таких придумках, как некая «шкала самооценки», с которой мне пришлось столкнуться в мастерской «Моя самооценка, или Как начать себя любить?» молодых психологов Алины Даневич и Леси Федоренко. Участникам предлагалось рассредоточиться по прямой, оценивая себя по 10-балльной шкале, и объяснить свой выбор деления. Оказалось, что некоторые понимают под самооценкой любовь к себе, а некоторые – оценку своих возможностей. Прозвучали следующие мнения: размышляя о самооценке, можно ее занизить, зато действуя – чувствуешь, что она выше; на «10-ти» понимаешь, что перед тобой ресурсы, а не проблемы; человек на «десятке» уже перестает сражаться с окружающим миром. Один из выводов: мы к себе более строги, чем окружающие к нам, необходимо принять себя такими, какие мы есть.

 

Непривычные внутренние ощущения, постоянная готовность импровизировать и самораскрываться, чуткость к реакции других и готовность к обмену чувствами – всё это опыт, к которому хочется вернуться. Уверена, многим, так же, как и мне, фестиваль вселил оптимизм: проблемы – решаемы, и ты – не одинок.

 

Наталья Бельченко

Понравилось? Поделись с друзьями!